|
До сих пор процессы в
правовой сфере принято рассматривать относительно устойчивых систем социума и
государства. Однако системы общества и государства становятся все более неравновесными,
неустойчивыми. Их состояния могут быть охарактеризованы как пограничные, когда
будущее системы зависит от развития событий во всех сферах: экономике, политике, экологии и т.д. Б.С.
Братусь и В.Н. Кудрявцев пишут, что общество в России находится одновременно в
агонии старого и муках рождения нового, это общество краха, слома одной
идеологии и культуры и несформированности еще культуры другой [Кудрявцев, 2002].
Таким образом, в России правовые процессы подпадают
под общие процессы зоны пограничной культуры. Рассматривая эволюцию пограничных
культур России и Латинской Америки, В.Б. Земсков признается, что научного
инструментария и методологии для объективных исследований в данной сфере до сих
пор не разработано [Земсков,
2000]. Но возможен анализ аналогичных процессов. Известный
латиноамериканский исследователь Л. Сеа говорит о необходимости разрешения в
зонах диалога культур различных антиномий: «варварство – цивилизация»,
«традиция – инновация», «локальное – универсальное». Первая антиномия –
«варварство – цивилизация» – рассматривается Л. Сеа как идущее еще со времен
первобытности извечное противостояние «мы – они» [Масалова, 2007]. Он пишет о том, что
латиноамериканский мир (как азиатский и африканский) всегда оценивался западным
сообществом как некий вторичный продукт. Европа, Запад выработали идею человека
и культуры, которые стали мерилом любого проявления человеческого и культурного
начал. Истоки европоцентристского взгляда на мировой исторический процесс в
античности, по его мнению, были заложены в так называемом «аристотелевском
прецеденте». Дихотомия «господин-раб» в последующем превратилась в дихотомию
«гражданин – не-гражданин», породив в итоге главную идею европейского мира: о
превосходстве христианского идеала человека, идеала, который надо было
распространить и реализовать на нехристианских территориях. Л. Сеа пишет, что
имея своей целью расширить границы европейской ойкумены, европейский мир
попытался в конце концов «полностью универсализировать себя в людях и народах,
еще недавно бывших на периферии ее древних границ».
Второй антиномический ряд – «традиция –
инновация» – является, по мнению Л. Сеа, развитием первого антиномического
ряда, но на трансляционном уровне. Он пишет, что традиция – это, в буквальном
смысле слова, любые человеческие практики, представления, институты или артефакты,
которые передаются из поколения в поколение, т.е. транслируются. Инновация же –
это любое нововведение, обновление, модернизация. В любом обществе, в любой
культуре имеют место быть и исходные традиции, и их модернизированные образцы.
В Латинской Америке два традиционных комплекса: индейский, представлявший собой традиции
доиндустриального общества, живущего в согласии с природой; и
испано-иберийский, представлявший традиции индустриально развитого, урбанизированного,
рационального и прагматичного общества, вступив во взаимодействие, сразу
породили множество противоречий. Каждая из сторон в указанной ситуации пытается
сохранить свою традицию и по возможности сделать ее доминирующей.
Л. Сеа вместе с тем пишет о том,
что испанцы принесли в данную часть
света уникальный опыт смешения рас, что превратило его в своего рода тигель рас
и культур, имевший огромное значение. Христианизация Латинской Америки
позволила этому миру войти в универсальную христианскую культуру.
Соответственно антиномический ряд – «локальное – универсальное» он рассматривает в русле процесса
культурно-исторической метисации, объединения крови в результате этого, в русле
взаимопонимания на основе синтеза нового в языке, культуре и религии. Стремление латиноамериканской культуры к универсализму
является для Л. Сеа стремлением к формированию преобразованной модели или
прототипа всемирной универсальной культуры, где каждая локальная культура будет
занимать равноценное и равнозначное место. Тогда наступит время конца
старых форм отношений, порожденных дихотомией цивилизации и варварства; центра
и периферии [Масалова, 2007].
После распада Советского
Союза североамериканская и европейская культуры начинают транслировать через
каналы массовой коммуникации свои образцы и на территорию России. Но еще в
середине ХХ века Г. Шиллер предупреждал, что поставка продуктов информационных
технологий, «состоящих главным образом из рекламы, насилия и импортируемых
фильмов» в различные регионы мира способствует деградации населения в них,
насаждению криминальной субкультуры [Шиллер, 1980]. Применительно к России технологии
манипуляции массовым сознанием показывают свою несостоятельность, ибо она
является зоной активного диалога культур. Другими словами, на ее территории идет формирование новой культуры на
основе множества имеющихся в наличии культур.
В данном русле можно утверждать, что космо-циклическое
видение мира, имевшее место в древности и сохранившиеся у некоторых народов,
населяющих территорию России, может быть в той же мере полезным, как и
традиционное, мифолого-религиозное представление и культура [Земсков, 2003]. А регуляторы,
основанные на использовании достижений техносферы - полезны в той же мере, что
и первичные антропологические регуляторы. Будущее России будет зависеть от
отношения к процессам интеграции культур. Необходимо определиться, что нельзя
делить культуры разных народов и народностей по рангам значимости и т.п., а
необходимо направить усилия на синтез новой культуры, основанной на идее
интеграции. Только она способна примирить людей самых разных наций и
национальностей, народностей и культур на столь обширной территории.
Весьма интересным представляются в данных условиях
процессы модификации права. Право по своей сути консервативное явление, оно
пытается оказывать воздействие на участников и стороны в диалоге культур путем
санкций - предупреждений и наказаний. Но в результате того, что процессы в
зонах диалога культур вовлекают в свою орбиту равные по мощи либо превосходящие
право регуляторы, она сама оказывается отторгнутой обществом, то есть перестает
быть правом в прямом значении, превращаясь в глазах основной массы населения в
произвол. Если право открывается новшествам, становится ближе к происходящему,
то вновь возрождается, развиваясь наравне с происходящими процессами.
Но есть опасность попытки развития права в опережающем
темпе путем искусственного насаждения новых норм и уложений без учета факторов
развития естественных нормотворческих процессов. А. Турэн по этому поводу
пишет, что простое стремление к триумфу инструментальной рациональности над
обычаями и традиционными формами
социальной организации способно разрушить институты и структуры,
обеспечивающие самосохранение социума. Развитие – это не победа будущего над
прошлым, но способность будущего опереться на прошлое, интегрировать его, чего
не удается достигнуть, если к культурному наследию относятся без должного
уважения, видя в нем лишь примитивность и архаизм. По мнению А. Турэна,
традиционные обычаи могут быть возведены в ранг закона и действовать среди
коренного населения, как это произошло в штате Оахаха (Оахаса) в Мексике [Олейник, 2001].
Для России данные положения столь же актуальны. Правовым
может быть определено поле деятельности, охваченное регуляцией со стороны права.
По мнению В.Д. Филимонова и О.В. Филимонова правовым полем может являться само правоотношение,
в пределах которого участники общественных отношений удовлетворяют свои
потребности [В.Д. Филимонов,
О.В. Филимонов, 2007]. То есть возможно рассмотрение проблем правового
поля в зоне диалога культур на разных уровнях обобщения - в зависимости от
участия тех или иных субъектов правоотношений, правовое поле будет обладать и
разными свойствами.
Если в качестве субъектов выступают отдельные
физические лица, то правовое поле будет вполне стабильно функционировать при
совпадении их ожиданий от регуляторов, в качестве которых должны могут
выступать наряду с правовыми и доправовые регуляторы: брачно-семейные,
корпоративно-групповые и мифолого-религиозные.
На уровне социума процессы могут оказаться более
длительными. В.Д. Филимонов и О.В. Филимонов пишут, что в результате стихийных
процессов самоорганизации как в природе, так и в обществе, в открытых
неравновесных системах накапливаются и усиливаются новые явления и тенденции,
которые взаимодействуют с окружающими условиями, с другими поведенческими
нормами, а впоследствии приводят к появлению новых норм, регулирующих
общественные отношения. Именно данные нормы должны стать правовыми.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Земсков В.Б. Латинская Америка и Россия (Проблема культурного
синтеза в пограничных цивилизациях) // ОНС. – 2000. - №5.
Земсков В.Б.
Дисбаланс
в системе взаимодействия пластов культуры как фактор культурной динамики //
ОНС., 2003. №2.
Кудрявцев
В.Н. Преступность и нравы переходного
общества. – М., 2002.
Масалова О.А.
Диалог культур и становление латиноамериканской культурно-исторической
идентичности в интерпретации Л. Сеа : автореф. дис. … канд. ист. наук / О.А. Масалова. – Казань, 2007.
Олейник А.Н.
Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти.
– М., 2001.
Филимонов В.Д., Филимонов О.В. Правоотношения. Уголовные правоотношения.
Уголовно-исполнительные правоотношения. – М., 2007.
Шиллер Г. Манипуляторы сознанием – М., 1980.
| 
