Мой сайт

Посвящается месту и времени,

в которых мы оказались волею судеб

1. Мир един, и только Человек – Граница, для него все – граница, и граница – все.

Родился он на границе России и Казахстана, в маленьком городке, построенном ссыльными каторжанами на месте привольных степей и холмов юга уральской гряды. Но в скором времени оказался на территории среднего течения Волги, где издревле проживали в мире и согласии множество наций и народностей.

Его матерью была язычница, принявшая христианство, отцом – мусульманин. Сам он всю жизнь был сторонником и проповедником буддизма. Юношество его совпало с перестройкой и эпохой М.С. Горбачева. Однако, вскоре Россия оказалась втянутой в череду реформ, которые можно было назвать как временем перемен, так и границей эпох.

Таким образом, он всегда чувствовал себя на границе, чего-то старого и нового, равнин и гор, степи и лесов, различных культур, наций, религий, понимания мира и т.д. Время то сжималось под воздействием глобальных и интенсивных процессов, то вовсе пропадало.

Рядом с ним оказывались самые различные типы людей, довольно большое количество нестандартных личностей, индивидов. Они проповедовали свой стиль жизни, не сравнимый ни с одним из стилей жизни, встречавшихся в литературе, поэзии, искусстве и культуре в целом. Они были яркие личности, и от многих из них ему довелось и посчастливилось учиться, в первую очередь, своеобразному видению мира. Ракурсы их мировоззрения охватывали разные миры и создания: от мифических до полуфантастических, вовсе нереальных….

Несмотря на то, что в душе он был уверен в своем предназначении – стать физиком, волею судеб оказался в гуманитарном учебном заведении, которое предопределило в итоге его судьбу. Став преподавателем в вузе в год развала СССР, он тщетно пытался донести до жаждущих знания студентов механизмы совмещения духовного и материального. Ему казалось, что к этому времени в России материалисты уже не доминировали. Мучительные размышления о месте и времени, в которых он оказался волею судеб, привели его к выводу о том, что материальное и духовное не только взаимосвязаны, но и перетекают друг в друга. Когда разрушается, уходит духовное, то начинает доминировать материальное, при разрушении материального - в данном месте в обязательном порядке проявляется духовное, но взамен приходит материальная нищета, бедность. После перенесенных страданий люди пытаются вернуться к комфорту, материальному достатку и круг замыкается.

Такова была и для него до сих пор логика жизни. Созданные Богом для любви, счастья и радости, люди, по его мнению, построили целую систему страдания, его заколдованный круг, в котором  пытаются страдать и страдают ежедневно и ежечасно. И ему самому не удалось избежать этой системы. Он страдал вместе с другими, также. Но гораздо мучительнее были внутренние страдания от осознания масштабов и глубины всеобщего страдания.

Ему казалось, что Россия выделяется своим особым рвением к страданию.  Будто все понимают, что страдание, как антипод счастья, должно дать им еще большее осознание ценности любви, но этого не происходило. Некая иллюзия, овладевшая массами, толкала их к еще большему самоистязанию, и трудно было догадаться, где находится движущая сила данного механизма, где та грань предельного страдания за которой оно станет невозможным… .

В полной мере испытывая свое состояние стоящего на этой грани -Границе, однажды он взглянул вокруг и ужаснулся. Вдруг пришло осознание того, что ужас есть страдание, но сразу постигло понимание и другого – ужас может быть и не страданием. Страдание очень легко может перейти в свою противоположность, ибо страдание есть всего лишь отношение – к себе и окружающему, миру, Солнцу… . Для кого-то несмотря на яркие лучи восходящего Солнца вокруг простирается беспросветная мгла и холод, отчуждение, другой в темноте смотрит на звезды, а при их отсутствии зажигает их у себя внутри… [i] .

2. В отличие от рожденных сознанием границ, реальными для человека представляются границы между структурированным и хаосом.

Жизнь есть чудо. В той же мере чудом является Человек. Человек есть и остается великой тайной как для самого себя, так и для окружающего. Мы говорим про себя, что созданы по образу и подобию Божьему. Но тогда откуда появляется человек ограниченный? Не от того ли, что дословно вводит в себя границы, о-граничивает себя и других. Мы не оговорились, вводит в себя, а не себя вводит в границы. Границы оказываются внутри нас. Тогда возникает вопрос, а откуда данные границы берутся? Не от того ли, что мы изначально от-граничиваем себя от других (ограничиваем себя). Нам присущ эгоцентризм, изначально. В этом и есть наше отличие от Бога. Он совершенен, в нем нет и не может быть границ. А мы несовершенны, ибо только себя считаем совершенными, ставим в центр Вселенной, если не выше Бога, то в один ряд с ним, тем самым мгновенно выделяя центр и периферию.

Эгоцентризм, как некая червоточина, точка разложения, мгновенно преобразовывается во множество границ. Они же делят окружающий нас мир на отдельные, для каждого свои островки страдания. Но иногда определяемые людьми границы ложатся и на карты стран и континентов – так возникают страны, государства, регионы, горы и равнины, вода и суша… Человек рождается иногда на переплетении данных границ. Тогда в нем начинают сходиться и внешние и внутренние границы.

Трудно сказать, что происходит при сложении внешних и внутренних границ – может быть они усиливают друг друга, а может и нет? Но в результате подобный индивид на самом деле может чувствовать себя стоящим на границе.

Можно сказать, что обилие границ рождает новые границы – скажем, граница рождается во времени. Настоящее сходится в одну точку, а затем, распрямляясь, ставит непреодолимую преграду между прошлым и будущим. Эту границу можно воспринимать по-разному – и как миг между прошлым и будущим, и как исчезновение времени, и как что-то иное, но смысл остается одним и тем же – есть что-то, что разделяет.

Но само время может быть весьма разным. Если данное разделение длится секунду, час либо сутки, вроде бы ничего страшного в этом не наблюдается. Но если разделение, а тем более одиночество длится век или того больше, то ситуация для отдельных людей кажется весьма удручающей[ii]. Будучи «социальными животными», мы как-то не очень приспособлены к жизни без окружения. Но чем далее мы движемся по пути эволюции, тем в большей степени одиночество окутывает нас. Мы вдруг понимаем его силу, спрятанную в его прелести. Оно как наркотик – испробовав раз, трудно остановиться. Зависимость довольно быстро превращается в потребность – одиночество затягивает в воронку, из которой трудно вырваться. Любые попытки сопротивления приводят к тяжелой депрессии, попытка остановиться – к нарциссизму и последующей депрессии.

Но именно в одиночестве границы размываются, они пропадают сами собой. Одни раньше, другие – позже. Но есть и те, которые уходят очень трудно. К таковым относятся великие Границы – возникшие как в силу связанности с изначальными идейными основами существования людей, так и субъективно-чувственные, созданные самими людьми. Наше поколение волею судеб и рока оказалось именно на такой Границе.

Никто и никогда из нас не думал и не мог подумать, что окажется на территории Великой – Большой Границы.

3. Предельно большое количество границ человек обозначил как Великую Границу, но в той же мере оно есть Хаос.

Она возникла из небытия почти незаметно. Но она не могла не возникнуть. Две тысячи лет назад либо позже в головах нескольких людей одновременно появилась идея зафиксировать время рождения одного из мифологических пророков - Иисуса Христа, сына Божьего, что было обозначено в русском языке как Рождество Христово. Дата для того времени почти ничего не значащая, но позволяющая закрепить некий начальный ориентир для осознания либо фиксации всего, в том числе и неосознаваемого.

Предтечей явилось рождение на Земле великих мыслителей. Они все появились почти одновременно и на Востоке, и на Западе и проповедовали одно и то же – понимание человеком самого себя и своей мощи. Но их проповеди сыграли с человечеством злую шутку: осознав свою особую природу и мощь, люди возомнили себя более могущественными, чем даже сама Природа, породившая их на белый свет. Упиваясь своими возможностями, они ринулись в безбрежное море активности.

Активность данных индивидов позволила создать казавшуюся стройной систему власти над подобными себе, и уже, по их мнению, отделенными от основной части Природы объектами. Сознание все более наращивало свою мощь, появилось осознание всесилия идей. Они были провозглашены религиозными проповедниками канонами, государственными чиновниками – законами. Но остались те, которые не могли воспользоваться плодами данных констант, но хотели бы. А потому их желание воплотилось в идее понятий. Держатели данных констант смогли договориться между собой по поводу общих действий по удерживанию основной массы людей. Но объединительной силой для них всех стала дата рождения пророка. Это позволило создать огромную империю, христианскую ойкумену. Но никто из них не подумал, либо не счел необходимым, либо вовсе не мог подумать, принять во внимание значимость хронологических ориентиров. Она выяснилась после появления основных канонов и предсказаний.

Запущенной оказались Большие Часы времени, которые отмерили христианству для расцвета две тысячи лет. К окончанию данного срока закономерно сначала в сознании, а затем и в реальности начали возникать эсхатологические сценарии, объяснявшие те или иные возможные варианты конца Света. Именно так христианская цивилизация и должна была отреагировать на тиканье часов времени. Она с неизбежностью должна была родить постмодернисткое представление об исчезновении индивида, человека и Бога.

4. Большая Граница сводит вместе крайности, в том числе и пространственно-временные.

В один прекрасный день люди проснулись в совершенно другом мире. Они, привыкшие ничего не замечать, тем не менее, интуитивно почувствовали, что Мир поменялся. Более чувствительные представители говорили о Кануне Большой Границы задолго до этого, однако большинство людей не могли чувствовать его приближение. Но Она появилась, и природные механизмы, о которых сами индивиды давно забыли либо очень старательно пытались забыть, оповестили – наступило Безвременье.  Конец времен и начало времен слились воедино, породив смешение понятий порядка и хаоса, умирания и преображения, бытия и небытия, веры и безверия, осмысленности и абсурдности бытия,  земного и трансцендентного, профанного и сакрального,  утопии и анти­утопии, жизни и смерти.

Одним показалось, что они сошли с ума, другим – что они умерли, третьи начали понимать, что они и не жили. Но были и те, кто получил чувство полета. Оно было закономерно, ибо, когда все вокруг рушится, остается одно – взлететь. Легкость полета обескураживает, но показывает иной уровень мощи – мощи беспредельной, имевшейся по преданиям только лишь у Богов. Так, лишь потеряв почву под ногами, человек вспомнил свою былую сущность – что он Полубог и Получеловек, и что он снова на Большой Границе.

Оглянувшись назад, он увидел свою ошибку – потерю своей Природы. Пользование своей мощью должно быть очень осторожным. Иначе Природа начинает показывать свою силу, мощь, которая столь же безмерна, но превосходит все понимаемое и непонимаемое человеком. Что мощь одного не должна существовать в отрыве от мощи других: они должны быть чем-то объединены, иначе бесконечная война… .