Мой сайт

Все более актуальным для России становится вопрос о судьбе осужденных, среди которых большинство составляют трудоспособные лица мужского пола. Довольно трудно решить, как можно их исправить, вернуть в общество гражданами, ведущими социально приемлемую форму жизнедеятельности либо хотя бы использовать в социально полезных целях.

Новацией в данной области явилось введение центров трудовой адаптации осужденных и производственных (трудовых) мастерских исправительных учреждений, а также федеральных государственных унитарных предприятий уголовно-исполнительной системы[1]. Она обоснована временем и новыми реалиями. Трудно поспорить с положениями о том, что осужденные к лишению свободы обязаны трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений; что она обязана их привлекать к труду с учетом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест. Но так ли прост данный процесс, сможет ли он способствовать в предлагаемой форме достижению вышеуказанных целей.

Анализ положений закона показывает, что суть деятельности центров трудовой адаптации осужденных и производственных (трудовых) мастерских, их статус трактуется законодателем весьма своеобразно. Указывается, что их деятельность представляет собой инициативную самостоятельную производственную деятельность (собственную производственную деятельность) учреждений, осуществляемую ими на свой риск и под свою ответственность. Более конкретизированное положение говорит о самостоятельном планировании данной деятельности, определении перспектив развития с учетом наличия материальных и финансовых возможностей, спроса потребителей на производимую продукцию, работы и услуги.

Можно сделать вывод о том, что структурным подразделениям исправительных учреждений предложена роль равноправных членов рынка с соответствующим статусом. Трудно сказать, будет ли иной статус у федеральных государственных унитарных предприятий и организаций иных организационно-правовых форм, вводимых данным же законом, но подобное отношение может дискредитировать новое начинание в трудовом воспитании. Центры трудовой адаптации и производственные (трудовые) мастерские могут стать теми же производствами, которые имеют место в настоящее время в исправительных учреждениях. Может произойти лишь смена вывески, названия, без изменения самого содержания трудового процесса.

Данные опасения не излишни по многим причинам. В недавнем прошлом исправительные учреждения вовсе именовались исправительно –трудовыми, и главным показателем эффективности их деятельности в условиях планового социалистического хозяйствования являлось выполнение плана. Нельзя забывать и о периодах крупнейших строек, освоения территорий Севера и Дальнего Востока с привлечением труда осужденных. Труд не может являться единственным средством исправления либо переделывания человека - он может являться лишь одним из необходимых инструментов, средств для этого.

В данном аспекте стоило бы вначале уяснить, что необходимо понимать под трудовой адаптацией осужденных, как необходимо организовывать указанный процесс, достаточен ли он для адаптации и ресоциализации осужденных.

Бесспорно положение о том, что трудовая адаптация является частью социальной, общей адаптации. Выделяя несколько видов адаптаций: адаптацию к макросреде, адаптацию к микросреде, адаптацию к самому себе (внутриличностная адаптация, достижение необходимого единства внутреннего духовного мира и внешнего поведения личности), Е.В. Кулебякин утверждает, что процесс адаптации является частью более объемного процесса  ресоциализации[2].

Сходной точки зрения придерживается Н.А. Крайнова, которая отмечает, что социальная адаптация должна рассматриваться как элемент ресоциализации. По ее мнению, в процессе ресоциализации осужденные испытывают адаптации различного уровня: адаптацию к бытовым условиям в исправительном учреждении; адаптацию к труду, к режиму, к социально приемлемому образу жизни при подготовке к освобождению, адаптацию к условиям свободы и т.д. Она предлагает рассматривать ресоциализацию осужденных как процесс восстановления индивида в качестве социализированного члена общества, который осуществляется на основе применения к лицу, совершившему преступление и осужденному за него, комплекса правовых, организационных, психолого-педагогических, воспитательных и иных мер воздействия на различных этапах уголовной ответственности с целью недопущения совершения противоправных деяний[3].

Но, существуют и иные мнения. В частности, М.И. Коваль придерживается мнение, что адаптация осужденных является разновидностью ресоциализации, и различаются они только по объему[4]. В.М. Трубников, положивший начало комплексным исследованиям ресоциализационных процессов осужденных, говорит о том, что в общем процессе ресоциализация выступает в качестве способа адаптации[5]. Другие авторы утверждают, что социальная адаптация является более широким понятием, чем ресоциализация[6]. Иные пишут, что социальная адаптация предполагает процесс ресоциализации личности, переход ее в новую социальную среду, восприятие нравов, требований, установок, социальных позиций и системы ценностных ориентаций этой среды[7], и т.д.

Таким образом, наблюдается довольно пестрая картина разногласий и разночтений. Для уяснения вопроса о соотношении понятий «адаптации» и «ресоциализации» обратимся к их понятиям. Если адаптация понимается однозначно – как приспособление к тем или иным новым условиям среды, которое происходит в течение определенного ограниченного промежутка времени, то под ресоциализацией понимают самые различные явления и процессы. Например, тот же В.М. Трубников под ресоциализацией в широком смысле понимает «процесс исправления и перевоспитания судимых лиц», а в узком смысле «социальный процесс в постпенитенциарный период, когда происходят качественные изменения личности, перестройка взглядов, представлений, мотивационной сферы поведения и т.д., находящие свое выражение в правопослушном поведении»[8].

Из предложенной В.М. Трубниковым схемы ресоциализации вытекает некая циклическая конструкция процесса ресоциализации. Можно говорить о начале нового цикла, если десоциализационный процесс прерывается процессом новой адаптации, являющимся по сути первым этапом ресоциализации. Данный подход не вызывает удивления, так как в криминологической литературе процесс ресоциализации часто называют социальной адаптацией[9].

Более определенно высказывается Ю.В. Жулева. Она впервые обратила внимание на то, что ресоциализация может рассматриваться как возобновленная социализация, как этап социализации личности, которая в силу объективных или субъективных причин  утратила позитивные связи и отношения в обществе; то есть задачей ресоциализации является создание условий для дальнейшей социализации индивида. Далее Ю.В. Жулева пишет, что процесс ресоциализации включает и процесс социальной адаптации, соответственно круг субъектов первого процесса намного шире[10].

Теоретические упущения самым пагубным образом сказываются на построении процессов адаптации и ресоциализации в самих пенитенциарных учреждениях. В частности, в отличие от России, в учреждениях уголовно-исполнительной системы Украины созданы участки ресоциализации и социальной реабилитации. Согласно положений ст. 99 УИК Украины возможен перевод осужденных перед освобождением с участка ресоциализации в участок социальной реабилитации, в котором изначально содержатся осужденные за преступления, совершенные по неосторожности, за преступления небольшой и средней тяжести[11]. Из схемы трудно понять, где и каким образом должен завершаться процесс ресоциализации, либо он вовсе является частью социальной реабилитации. В последнем случае вовсе становится возможным говорить о превращении наказания в виде лишения свободы в некое подобие социальной помощи в местах лишения свободы[12].

Таким образом, возникает третье понятие – понятие «реабилитации», которое столь же активно участвует в общей путанице понятий[13]. Приходится уточнять, что реабилитация есть «восстановление в правах, восстановление доброго имени и репутации»[14], а социальная адаптация  - есть «процесс активного приспособления личности или социальной группы к меняющейся социальной среде»[15]. Остается определиться лишь с процессом ресоциализации.

Более перспективным для уяснения сути процесса ресоциализации представляется разделение ее на определенные этапы, стадии. Именно подобный подход присущ новейшим исследованиям проблематики. Так, М.С. Рыбак выделяет пять стадий ресоциализации осужденного: 1) установления принадлежности осужденного к положительной или отрицательной группе, к которой он может относиться с учетом его интеллектуальных и волевых качеств; 2) создания условий для разрыва негативных связей с асоциальной средой; 3) исправления осужденного как средства его ресоциализации; 4) воспитательной работы с осужденным как средства ресоциализации; 5) социальной адаптации лишенного свободы[16].  Но данная система стадий может быть подвергнуты критике по критериям подразделения единого, целостного процесса; опасения вызывает также чрезвычайная сложность схемы. Более простым представляется схема этапов, предложенная Е.Г. Багреевой. Она пишет, что «процесс ресоциализации состоит как бы из двух этапов: а) разрушения итогов социализации в субкультуре мест лишения свободы и переориентирования основных личностных компонентов – десоциализации; б) адаптации и вторичной социализации в обществе – ресоциализации»[17].

Таким образом, мы приходим к пониманию того, что в процессе ресоциализации имеется два типа процесса: а) происходящие в исправительных учреждениях; б) происходящие вне исправительных учреждений. Соответственно, подобная градация возможна и по отношению к процессам адаптации и реабилитации. Рассмотрим их подробнее.

Когда Е.Г. Багреева констатирует факт необходимости и обязательности адаптации, социализации в условиях мест лишения свободы, она в качестве аргумента приводит необходимость простого физиологического выживания осужденного в чужой субкультуре. В принципе она права – в местах лишения свободы и за их пределами существуют две разные культуры[18]. Сообщество осужденных живет по так называемым «понятиям», и кардинально поменять что-либо в данной сфере до сих пор не удавалось. Напрашивается вывод о том, что создание любых центров внутри исправительных учреждений не может способствовать эффективной адаптации осужденных к условиям свободного общества, их ресоциализации.

С данной точки зрения становится более ясным и структура ресоциализационных процессов, их сущность. Можно утверждать, что процесс возврата осужденного к нормальной жизнедеятельности в рамках общества есть процесс нового культурного вживания в нее. Данный процесс разворачивается по аналогии с процессами межкультурной коммуникации. Крупнейший специалист по межкультурной коммуникации М. Беннет, разработавший модель освоения чужой культуры, пишет о том, что освоение нового включает последовательно этапы отрицания, защиты, умаления, признания, адаптации и интеграции[19]. То есть, при попадании в измененную среду любой индивид вначале пытается отрицать ее. При понимании нецелесообразности дальнейшего отрицания приходит стратегия защиты, при получении эффективных результатов защиты – наступает некая стадия эйфории от победы. Индивид начинает умалять, принижать качества нового, но после прохождения определенного времени начинает признавать факторы нового, их самостоятельность и право на функционирование вне зависимости от его ожиданий либо действий. При переходе в практическую плоскость данные процессы требуют временной интервал для привыкания к ним, что и понимается как адаптация. Лишь после этого возможна интеграция в новые условия жизни, в новую культуру.

Таким образом, мы можем наблюдать вначале процесс общей адаптации к новым условиям, новой культуре, но впоследствии просматривается вторая волна адаптационных процессов. Если первое спровоцировано обвальным изменением условий жизнедеятельности, то второе – изменениями в сознании самого индивида, оказавшегося в новых условиях. Если теперь мы не будем отделять осужденного от других, как это делал Ч. Ломброзо, то приходится признать, что он после длительного периода лишения свободы будет вынужден переходить к условиям социума по той же схеме освоения нового.

Можно утверждать, что ресоциализация, в том числе и осужденных, есть лишь возобновленный процесс социализации, присущей индивиду с рождения. На определенных этапах жизнедеятельности возникают проблемы адаптации к новым условиям, сильно отличающимся от начальных. При осуждении подобные условия возникают в самом начале – при попадании в места лишения свободы, и в конце – при освобождении из мест лишения свободы. При этом вначале запускаются механизмы почти инстинктивной, психофизиологической адаптации, приводящие к выработке тех или иных защитных механизмов. Если они не выработаны – осужденный либо освобожденный деградирует; если выработаны – начинает осваивать новую среду – будь то среда мест лишения свободы либо среда общества. И в определенный момент достигает в этом успехов – вживается в криминальную субкультуру мест лишения свободы либо в общество, начинает смотреть на новые условия, как устаревшие, принижать их. Данное отношение распространяется на всех, кто находится с ним рядом – среда становится конфликтной. Условия резко осложняются – становится необходимой новая адаптация, но уже сознательная. Именно она связана с выработкой иного отношения к окружающему, принятием новых норм, но она же связана с наименее познанными процессами индивидуализации[20].

Итоговым выводом может явиться вывод о том, что процессы социализации и ресоциализации присущи осужденным в той же мере, что и остальным гражданам, и они более длительны и объемны по отношению к процессам адаптации. Процессы адаптации возникают в определенные моменты как процессы приспособления к меняющейся среде. В отличие от них процессы социализации и ресоциализации подразумевают беспрерывный процесс освоения культурных ценностей, норм и достижений. Он может развиваться и в обратном направлении – направлении отказа от них, тогда можно говорить о десоциализации либо отсутствии ресоциализации.

В указанном аспекте вполне приемлемыми формами организации ресоциализационного процесса могут оказаться федеральные государственные унитарные предприятия уголовно-исполнительной системы и организации иных организационно-правовых форм, о которых говорится в вышеуказанном законе. Требованием к ним может стать лишь их нахождение вне пределов исправительных учреждений и соблюдение требований концепции ресоциализации. Данное требование вполне стыкуется и с новыми зарубежными веяниями, где все более склоняются к мнению о необходимости градации контингента осужденных на две основные группы – «предположительно исправимых» и «предположительно неисправимых».

Вполне очевидно лишь одно – результатом процесса, будь он адаптационным, либо ресоциализационным, должно быть становление из осужденного законопослушного гражданина. Механизм данного процесса и его понимание могут укоротить путь к этому результату, цели.