Методологическое значение имеет рассмотрение стадий и
этапов ресоциализации, ибо на них решаются самостоятельные, существенные задачи[1]. Но часто исследователями за
критерий разделения на стадии применяется лишь факт применения наказания в виде
лишения свободы. Так, А.Ф. Степанюк и В.М. Трубников в ресоциализации выделяют
два этапа – пенитенциарный (во время отбывания наказания) и
постпенитенциарный (после освобождения от наказания). При этом пенитенциарный
этап ресоциализации они рассматривают лишь как подготовительную стадию к
последующему постпенитенциарному этапу[2]. Примерно того же
мнения придерживается П.П. Сербун, рассматривающий лишь ресоциализацию
освобожденных из мест лишения свободы[3].
В.Е. Южанин, Ю.В. Жулева различают
допенитенциарный, пенитенциарный и постпенитенциарный этапы. М.С. Рыбак выделяет пять стадий ресоциализации
осужденного как процесса реструктуризации и корректировки свойств его личности.
Среди них им выделяется: 1) установление принадлежности осужденного к
положительной или отрицательной группе, к которой он может относиться с учетом
его интеллектуальных и волевых качеств; 2) создание условий для разрыва
негативных связей с асоциальной средой; 3) исправление осужденного как средство
его ресоциализации; 4) воспитательная работа с осужденным как средство
ресоциализации; 5) социальная адаптация лишенного свободы.
Критерий подразделения ресоциализации
осужденных к лишению свободы на стадии у М.С. Рыбак представляется спорным,
если не сказать более, как вследствие использования
оценочных понятий типа «положительных» и «отрицательных» групп, так и
вследствие отнесения процесса исправления осужденного в средствам
ресоциализации последнего. И.И. Евтушенко на основе исследований М.С. Рыбак уже пишет
о семи стадиях, среди которых представляют интерес отдельно выделенные стадии
восстановления и укрепления положительных связей с семьей и сохранения
социально-полезных связей. Но ввиду отсутствия объективных критериев разделения
на стадии первая из них включена в группу стадий постпенитенциарного этапа, а
вторая – пенитенциарного.
Более
предпочтительной представляется система стадий, предложенная Е.Г. Багреевой.
Рассматривая реалии мест лишения свободы, она пишет о первичности «вживания»,
социализации осужденного в имеющуюся субкультуру, и только затем о последующей
ресоциализации из контркультуры преступного мира в общество. То есть, по мнению
Е.Г. Багреевой, «процесс
ресоциализации состоит как бы из двух этапов: а) разрушения итогов социализации
в субкультуре мест лишения свободы и переориентирования основных личностных
компонентов – десоциализации; б) адаптации и вторичной социализации в обществе
– ресоциализации». Нам кажется не вполне аргументированной позиция
автора об обязательной необходимости «вживания» осужденных в имеющуюся в местах
лишения свободы контркультуру преступного сообщества. Но Е.Г. Багреева сделала главный шаг в исследовании ресоциализации и
даже в методологии исследования – она сумела выйти за рамки юридического
мировоззрения и взглянуть в целостности на ресоциализацию в общекультурном
плане. Таким образом, ее можно считать пионером новой парадигматики, в рамках
которой происходит становление принципиально иного взгляда на ресоциализацию.
В рамках данного взгляда необходимой
составляющей ресоциализации осужденных к лишению свободы придется признать и индивидуализацию, к исследованию которой никто из исследователей
проблематики ресоциализации не обращался. Под индивидуализацией в уголовно-правовой
сфере понимается назначение виновному наказания в соответствии с принципом
справедливости и общими началами назначения наказания.
Однако термин «индивидуализация» в той же мере применяется для обозначения
одного из самых сложных составляющих внутренней жизнедеятельности индивида.
Принято утверждать, что стадия индивидуализации определяется противоречием
между стремлением индивида быть идеально представленным своими особенностями в
общности и потребностью общности одобрить и культивировать лишь те особенности,
которые способствуют ее совершенствованию.
С точки
зрения стадийности индивидуализации предшествует адаптационный синдром, со стадиями
тревоги, резистентности и истощения. Она может закончиться и психологическими
расстройствами, внутриорганическими патологиями, либо вовсе смертью. В
традиционных обществах для преодоления донного синдрома применялись экстатические
ритуалы намеренного вызывания одержимых, патоморфных, по форме сходных с
патологией, состояний. А поэтому о последних можно говорить как о сформированном нейробиологическом
механизме, органической основе возникновения социальных уз, привязанности,
социального типа жизнедеятельности.
Таким
образом, имеются биологические механизмы ресоциализации, которые были дополнены
позднее исследованиями в экологической
антропологии М. Бэкона, Г. Барри, Р.Б. Тейлора и других.
К подобным разработкам в нашей стране можно отнести изучение деятельности национально-культурных
объединений; изучение ритуалов и обрядов,
способных в ситуации враждебности полностью раскрепощать личность, вызывая
своего рода духовный взрыв путем создания атмосферы праздничности, в которой во
все века общество освобождалось от накопленного негативаи т.д.
Содержание данной главы более подробно изложено в
монографии. Баранов Ю.В. Стадии ресоциализации осужденных к лишению свободы в
свете новых социолого-антропологических воззрений и социальной философии / Ю.В.
Баранов. – СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2006. –
275 с.
Более подробно и системно вопросы рассматривались и нами. См.: Баранов Ю.В.
Правовая социализация: традиции и новации / Ю.В. Баранов. - Казань:
Издательство «Познание» ИЭУП, 2007. – 156с.;
Баранов Ю.В. Антропологические критические периоды и их воздействие на
правовую социализацию / Ю.В. Баранов, А.Д. Димитриев. – Чебоксары: ЧГИГН, 2007.
– 108с.
|