Мой сайт

Нельзя забывать, религиозные верования могут стать труднопреодолимым коммуникативным барьером. Если по данным переписи осужденных 1999 г. только около 30% осужденных относили себя к верующим[1], то специальная перепись осужденных 2009 года показала рост их числа почти в 2,5 раза. Хотя и результаты переписей показывают положительное влияние религии на осужденных, но часто данная роль переоценивается[2]. Многие преступные сообщества организованы по признаку религиозной принадлежности, такая же четкая градация наблюдается и в местах лишения свободы. Они не смешиваются между собой, христиане и мусульмане все более отдаляются друг от друга, они не признают буддистов, все они плохо относятся к язычеству и т.д.

Таким образом, использовать плоды религиозного просвещения можно лишь с большой осторожностью[3]. При нарушении устоявшегося баланса сил возможность религиозных столкновений в стенах пенитенциарных учреждений становится реальной, как, впрочем, и за их пределами. Данное явление развивается при наличии пропаганды религиозной нетерпимости и экстремизма в процессе отправления религиозных культов, наличие либо отсутствие которого проследить в ходе отправления религиозных культов не представляется возможным. Свою лепту в эскалацию межрелигиозных, межконфессиональных конфликтов может внести и разница в национальных культурах, миропонимании[4].

Среди иных барьеров следует указать и социальные барьеры, может даже более значимые для осужденного. Осужденные, наверное, и становятся в основном такими безжалостными к обществу в силу отделения их членами общества, обозначения как отдельной категории лиц. Отсутствие социального статуса или его относительная приниженность у осужденных заранее ставят преграду к пониманию между персоналом и осужденными.
В отношении представителей общества данное требование трансформируется в подбор людей в общественные объединения для
работы с осужденными, занимающих по роду своей деятельности не слишком высокое положение. В западных странах иногда общественные объединения возглавляют вчерашние осужденные, которым, естественно, легче понять лиц, находящихся еще в местах лишения свободы. Указанный вариант замещения должностей руководителей общественных объединений, сотрудничающих с местами лишения свободы, способен устранять в некотором смысле психологические и так называемые ролевые барьеры. Бывшие осужденные больше других знают, что означает психологическая совместимость в местах лишения свободы.

Ярко развиты в сознании осужденных и когнитивные барьеры для общения. Приемы мышления осужденного могут в корне отличаться от приемов мышления свободного человека, как и способы получения выводов. Но особую трудность, естественно, для осужденных представляют стереотипы, отложенные в сознании за период назначения и отбывания наказания в виде лишения свободы. Именно осужденные чаще других увязывают групповое членство с определенными психологическими характеристиками оппонента. Принадлежность человека к правоохранительным органам способно стать для них символом принадлежности к стану врага на всю оставшуюся жизнь. Подобные стереотипы воздействуют и на способ отбора и прохождения информации, и на формирование ожидания определенного поведения от членов общества. Иногда их предсказания сбываются, ибо осужденные отбирают те модели поведения людей, которые стыкуются с уже сложившимися в их сознании стереотипами.

Барьеры, связанные с различием в потребностях и жизненных целях возникают в исправительных учреждениях и в среде осужденных, и во взаимоотношениях с администрацией. Градация осужденных по доминирующим потребностям возможна и в среде персонала. Наверняка осужденные, если содержатся в сносных условиях, не воспримут в качестве авторитетного и компетентного лица сотрудника, имеющего лишь физиологические потребности. Подобный представитель уголовно-исполнительной системы ради материальных потребностей готов совершить любое действие, и это может быть использовано лидерами сообщества осужденных. Но при этом они сохраняют по отношению к нему презрительное отношение.

Одним из серьезных барьеров может стать и группоцентризм. Сильные связи внутри группы способны свести к минимуму ценность внешних связей. Осужденные начинают считать нормы, роли и ценности своей группы верными; помощь и кооперация в своей среде ими считается естественной; они действуют так, чтобы члены своей группы были всегда в выигрыше. Осужденные начинают гордиться своей группой, что почти автоматически требует неприязни по отношению к внешним группам.

В принципе можно говорить о расположении своей группы на вершине иерархии и рассмотрении других, как нижестоящих. При этом осужденные начинают использовать для оценки других групп стандарты своей группы. Обычаи группы воспринимаются как универсальные: что хорошо для осужденных, то должно быть хорошо и для других; что происходит в их среде и культуре, то должно происходить и в среде и культуре других групп, ибо только это правильно и естественно. Данное явление называется этноцентризмом, и оно присуще всем группам в той или иной степени. Но в среде осужденных к лишению свободы оно приобретает особую актуальность и жизнеспособность.

Таким образом, установление нормальных человеческих контактов между осужденными и другими членами общества сопряжено с невероятными трудностями. Еще труднее поддерживать общение после его установления. Этому препятствует множество факторов, в числе которых наиболее важным является соблюдение коммуникативного равновесия. Оно понимается как отведение оппоненту, собеседнику в процессе общения роли не ниже той, которая обусловлена его социальной ролью и представлением о его собственном достоинстве. Именно на этом строится эффективное воздействие на человека, в том числе и осужденного. Достижение поставленной цели и сохранение баланса отношений с оппонентом (коммуникативного равновесия) означает сохранение с ним нормальных отношений, отсутствие ссоры и противостояния[5].

Причин для того, чтобы перейти к новым отношениям с осужденными, множество. Социальная роль осужденного резко изменилась. Если в основной массе они представляют низшие и бедные слои общества[6], но некоторая их часть вполне способна влиять на процессы, происходящие вне исправительных учреждений. Как следствие, изменилось представление осужденных о собственном достоинстве. Несомненно, оно намного выше в настоящее время, чем имело место в недавнем прошлом.

Итоговым утверждением является вывод о том, что механизм мотивирования, применяемый ко всем другим гражданам, должен в той же мере применяться и к осужденным.